Экскурсию в Музее кукол проводит знаменитый нефтеюганский артист-кукловод Олег Сутулов. Прохаживаясь вдоль стеллажей, подчеркивает, что здесь пространство не просто кукол — участников спектаклей:
«Мы хотим показать детям, какие куклы вообще бывают. Вот куклы-обереги. Раньше на Руси таких делали. Посмотрите, они все безликие. Лица никогда не рисовали, потому что если нарисовать лицо, то в куклу может вселиться злой дух. Было такое поверье. Та же кукла Масленица, например, с лицом нарисованным. Почему ее сжигают? Изгоняют злых духов. Все они в нее вселяются, вселяются, а потом Масленица сгорает вместе со злыми духами».
Конечно, хочется задать Олегу Сутулову провокационный вопрос: как быть с нарисованными лицами театральных кукол? Артист шутливо отмахивается: суеверия Древней Руси и современные спектакли — дело разное.
Музей помогает показать, что у каждой куклы свой характер. И видно его не только по нарисованным глазам и носу. Все зависит в первую очередь от мастерства кукловождения. Вот Олег Сутулов демонстрирует целую коллекцию петрушек:
«Это кукла Петрушиха — жена самого Петрушки. Руки у нее, видите, как постукивают? Из спектакля «Теремок» — такое новогоднее представление у нас было четыре года назад. И вот Петрушиха и Петрушка были главными героями. Характер у нее — вредная деревенская тетка, а Петрушка — вредный деревенский мужичок. Он ее за волосы таскал, у нас тогда и выяснилось, что она на самом деле лысая и ходит в парике.
А вот это африканский петрушка — Паш-Уты. Ведь и в самом деле у африканцев есть свои петрушки. Ну а прародитель всех петрушек — это, конечно, Пульчинелла, итальянский озорник. Вот у него такой же петушиный нос горбатый. В принципе, из Италии все и пошло: Пульчинелла, Петрушка, Паш-Уты. И добралось до самой Японии. Потому что в Японии тоже есть свой Чау-Кво. Он все время бамбуковыми палками всех дубасит, как наш Петрушка дубинками».
Куклы верховые, планшетные, марионетки. В этом музее нефтеюганские дети могут сами испытать, как управлять разными типами героев сцены. Правда, не всеми. Вот кукла-марионетка Снеговик, сделанная из старых газет и мусора. Нити, ведущие к рукам и ногам, настолько тонкие и незаметные, что пара неловких движений — и запутается навсегда.
Дополняют экспозицию фрагменты сценических декораций, реквизит, костюмы. Особенно поражает одеяние бабки из спектакля «Соломенный бычок». В русском народном стиле, с шестью рукавами. «Шестиручка — значит мастерица», — поясняет Олег Сутулов.
Рядом стоит огромный деревянный трон. В спектакле «Новогодний переполох в тридевятом царстве» на нем восседали царь и царица. И реквизит этот — с подвохом. Сзади сделана потайная дверь: и спрятаться можно, и как волшебный вход в другое царство использовать.
Музей кукол, по сути, позволяет зрителям познакомиться с полным циклом создания спектакля. К примеру, экспонат сценического макета «По зеленым холмам океана» рассказывает о подготовительном этапе работы с пьесой.
«Вообще, начинается все со сценария самой пьесы. Режиссер берет текст, читает и определяется, хочет он ее ставить или нет. Затем придумывает с художником, как это все может выглядеть. В каких куклах это будет: в ростовых, или перчатках, или планшетах. Потом — как будет выглядеть сцена. Сначала эскиз рисуют, после делают макеты, а по макетам уже определяется все. Где что должно находиться на сцене, в какой момент, где будут актеры располагаться, где декорации будут стоять — это все работа сценографа», — поясняет Олег Сутулов.
Как правило, в Музей кукол маленькие зрители заходят до начала спектакля. И, по мнению актеров «Волшебной флейты», это очень важный момент. Костюмы, декорации, сложное устройство кукол — все это заранее создает уважение к тому волшебству, которое сейчас появится на сцене, и вызывает восхищение им.
— Как давно появился Музей кукол в вашем театре?
— Нашему музею четыре года. Идея, как все это организовать, вынашивалась долго. Сначала появились стеллажи, и мы хотели их просто в фойе разместить, а потом предыдущий директор предложил: давайте в этом отдельном помещении сделаем, чтобы был именно музей. Чтобы можно было спокойно пройтись и посмотреть, что у нас есть.
— Это отзывается у современных детей? Им интересно?
— Да, несомненно. Ведь мы кукол здесь размещаем, которых можно потрогать. И которые, возможно, еще когда-нибудь будут работать, а пока отдыхают. Мы их, естественно, реставрируем к такому моменту — перед тем как выставить и показать. И почему бы детям не дать поиграть с тем же Петрушкой? Им будет интересно своей ручкой поводить его.
— Как зрители реагируют на близкое знакомство с куклами? После этого им кажется, что все просто? Или наоборот?
— Знаете, кукол делают настолько реалистичными. До этого многие думают: ну что там театр кукол — сделал любую куклу, вышел и показал. Все просто. Но здесь мы видим, что над созданием работают действительно художники-профессионалы, и они в самом деле оживляют куклу. Смотрите, как те разрисованы, как выполнены. Насколько все реалистично, насколько куклы настоящие и живые.
И вот этот эффект, который мы наблюдаем на сцене, зритель может увидеть вблизи, вживую. Пощупать ручки, ножки. Потому что есть такие куклы, что одну три человека водят, настолько сложные. И вот детям все это можно потрогать и понять.
— Как Вы сами определяете задачу музея?
— Приобщение зрителя именно к искусству театра кукол, потому что специфика достаточно сложная именно у таких театров. И зритель видит то, что происходит на сцене. И здесь есть возможность посмотреть близко на все. Как бы на внутреннюю кухню театра. Выставка у нас не статичная, постоянно меняем экспонаты. Музей интерактивный и живой.
Наталья Платонова. Фото Валерии Фроловой
